Память Эдит Пиаф грандиозно почтили

Об Эдит Пиаф сняты фильмы, еще больше сделано спектаклей. А всякая поющая актриса считает своим долгом пропеть моноспектакль о жизни и судьбе парижского Воробышка. Но кукольный вариант — такое у нас, пожалуй, впервые. К микрофону, больше похожему на поломоечную щетку, выходит актриса в костюме и гриме Пиаф, вот она в луче света раскидывает руки, открывает рот, чтобы начать, но микрофон валится вперед, она вслед за ним. Тут же из чехла контрабаса, распахнувшегося как дверца, вываливаются люди с птичьими носами и в беретках, в руках — гроб. Пиаф начинается с похорон. «Солнце сегодня вовсю светит над Парижем, это ошибка — должны ползти огромные серые тучи, небо должно висеть низко и тяжело», — писал 11 октября 1963 года Марсель Блистен, близкий друг Пиаф, в день ее похорон. А носатые возятся с гробом, неловко роняют, поднимают, несут — смешная суета, и ни единого слова, ни единого звука. Название спектакля — «Тишина».

Это поначалу удивляет. Как это: Пиаф — и без своих знаменитых шлягеров? Они появятся позже. А пока же плотно, один за другим, идут образы, навеянные ее непростой, взбалмошной, яркой жизнью. И такое нелинейное решение намного интереснее, чем иллюстрация биографии. Из образов все равно всплывут факты: рождение девочки по имени Эдит Джованна Гассьон, маленькой, похожей на воробышка, несчастливой от рождения. Бабка по линии матери приучила малышку к вину в молоке — лишь бы та не орала. По пьянке же просмотрели слепоту ребенка, и только вмешательство отца и чудо спасло ее от тяжелого недуга. Тот, кто хоть немного знает биографию знаменитой француженки, на раз считывает образ Богоматери, которая витражом возникнет на черном заднике. Дело в том, что другая бабка маленькой Эдит отвезла ее в монастырь святой Терезы в Лизье, и там произошло чудо — ребенок прозрел.

Мемуары певицы («На балу удачи»), множество других материалов легло в основу коллективного труда «Тишина», который осуществлялся под руководством великолепного кукольника Бориса Константинова (сегодня он главреж Театра Образцова). И буквально с первых сцен виден его стиль: неуемная фантазия, калейдоскоп образов растревоживают эмоциональную сферу. Ведь Пиаф — это мощнейшая эмоция, до сих пор разрывающая душу и сердце.

А вот и она сама в виде маленькой куколки в маленьком черном платье — сначала в кабаре «Жернис» на Елисейских Полях, где она начинала под руководством Луи Лепле. А вот и сам этот человек, открывший миру Пиаф, но уже не кукольный — артист, которым управляют, как марионеткой, дергая за красные резинки. И красный цвет неслучаен — Лепле будет убит, а Пиаф, имя которой окажется в его завещании, попадет под подозрение в соучастии.

Мимы, пантомима, куклы, множество предметов — всё это отлично сошлось в «Тишине», которую нарушают живые звуки домры, песни Пиаф. Те же красные резинки образуют небольшой боксерский ринг, где сошлись спина к спине маленькая певица и ее огромная любовь — верзила-боксер Марсель Сердан. У каждого в руках листок бумаги — письмо: она целует каждую строчку, а он боксирует их — такая у них любовь, закончившаяся трагично: Марсель мчался на свидание с любимой на самолете (она настояла, чтобы он поменял поезд на самолет) и попал в катастрофу. Его опознали только по рукам — на каждой было по часам — подарки Пиаф

Завершила работу международная летняя школа Союза театральных деятелей. Результат месячной работы показали в минувший выходной в Театре кукол им. Образцова. Спектакль о самой легендарной француженке, Эдит Пиаф, представили «дети разных народов», что мечтой о театре живут: русские, украинцы, казахи, монголы, тунисцы… Результат превзошел все ожидания.

Об Эдит Пиаф сняты фильмы, еще больше сделано спектаклей. А всякая поющая актриса считает своим долгом пропеть моноспектакль о жизни и судьбе парижского Воробышка. Но кукольный вариант — такое у нас, пожалуй, впервые. К микрофону, больше похожему на поломоечную щетку, выходит актриса в костюме и гриме Пиаф, вот она в луче света раскидывает руки, открывает рот, чтобы начать, но микрофон валится вперед, она вслед за ним. Тут же из чехла контрабаса, распахнувшегося как дверца, вываливаются люди с птичьими носами и в беретках, в руках — гроб. Пиаф начинается с похорон. «Солнце сегодня вовсю светит над Парижем, это ошибка — должны ползти огромные серые тучи, небо должно висеть низко и тяжело», — писал 11 октября 1963 года Марсель Блистен, близкий друг Пиаф, в день ее похорон. А носатые возятся с гробом, неловко роняют, поднимают, несут — смешная суета, и ни единого слова, ни единого звука. Название спектакля — «Тишина».

Это поначалу удивляет. Как это: Пиаф — и без своих знаменитых шлягеров? Они появятся позже. А пока же плотно, один за другим, идут образы, навеянные ее непростой, взбалмошной, яркой жизнью. И такое нелинейное решение намного интереснее, чем иллюстрация биографии. Из образов все равно всплывут факты: рождение девочки по имени Эдит Джованна Гассьон, маленькой, похожей на воробышка, несчастливой от рождения. Бабка по линии матери приучила малышку к вину в молоке — лишь бы та не орала. По пьянке же просмотрели слепоту ребенка, и только вмешательство отца и чудо спасло ее от тяжелого недуга. Тот, кто хоть немного знает биографию знаменитой француженки, на раз считывает образ Богоматери, которая витражом возникнет на черном заднике. Дело в том, что другая бабка маленькой Эдит отвезла ее в монастырь святой Терезы в Лизье, и там произошло чудо — ребенок прозрел.

Мемуары певицы («На балу удачи»), множество других материалов легло в основу коллективного труда «Тишина», который осуществлялся под руководством великолепного кукольника Бориса Константинова (сегодня он главреж Театра Образцова). И буквально с первых сцен виден его стиль: неуемная фантазия, калейдоскоп образов растревоживают эмоциональную сферу. Ведь Пиаф — это мощнейшая эмоция, до сих пор разрывающая душу и сердце.

А вот и она сама в виде маленькой куколки в маленьком черном платье — сначала в кабаре «Жернис» на Елисейских Полях, где она начинала под руководством Луи Лепле. А вот и сам этот человек, открывший миру Пиаф, но уже не кукольный — артист, которым управляют, как марионеткой, дергая за красные резинки. И красный цвет неслучаен — Лепле будет убит, а Пиаф, имя которой окажется в его завещании, попадет под подозрение в соучастии.

Мимы, пантомима, куклы, множество предметов — всё это отлично сошлось в «Тишине», которую нарушают живые звуки домры, песни Пиаф. Те же красные резинки образуют небольшой боксерский ринг, где сошлись спина к спине маленькая певица и ее огромная любовь — верзила-боксер Марсель Сердан. У каждого в руках листок бумаги — письмо: она целует каждую строчку, а он боксирует их — такая у них любовь, закончившаяся трагично: Марсель мчался на свидание с любимой на самолете (она настояла, чтобы он поменял поезд на самолет) и попал в катастрофу. Его опознали только по рукам — на каждой было по часам — подарки Пиаф.

Об Эдит Пиаф сняты фильмы, еще больше сделано спектаклей. А всякая поющая актриса считает своим долгом пропеть моноспектакль о жизни и судьбе парижского Воробышка. Но кукольный вариант — такое у нас, пожалуй, впервые. К микрофону, больше похожему на поломоечную щетку, выходит актриса в костюме и гриме Пиаф, вот она в луче света раскидывает руки, открывает рот, чтобы начать, но микрофон валится вперед, она вслед за ним. Тут же из чехла контрабаса, распахнувшегося как дверца, вываливаются люди с птичьими носами и в беретках, в руках — гроб. Пиаф начинается с похорон. «Солнце сегодня вовсю светит над Парижем, это ошибка — должны ползти огромные серые тучи, небо должно висеть низко и тяжело», — писал 11 октября 1963 года Марсель Блистен, близкий друг Пиаф, в день ее похорон. А носатые возятся с гробом, неловко роняют, поднимают, несут — смешная суета, и ни единого слова, ни единого звука. Название спектакля — «Тишина».

Это поначалу удивляет. Как это: Пиаф — и без своих знаменитых шлягеров? Они появятся позже. А пока же плотно, один за другим, идут образы, навеянные ее непростой, взбалмошной, яркой жизнью. И такое нелинейное решение намного интереснее, чем иллюстрация биографии. Из образов все равно всплывут факты: рождение девочки по имени Эдит Джованна Гассьон, маленькой, похожей на воробышка, несчастливой от рождения. Бабка по линии матери приучила малышку к вину в молоке — лишь бы та не орала. По пьянке же просмотрели слепоту ребенка, и только вмешательство отца и чудо спасло ее от тяжелого недуга. Тот, кто хоть немного знает биографию знаменитой француженки, на раз считывает образ Богоматери, которая витражом возникнет на черном заднике. Дело в том, что другая бабка маленькой Эдит отвезла ее в монастырь святой Терезы в Лизье, и там произошло чудо — ребенок прозрел.

Мемуары певицы («На балу удачи»), множество других материалов легло в основу коллективного труда «Тишина», который осуществлялся под руководством великолепного кукольника Бориса Константинова (сегодня он главреж Театра Образцова). И буквально с первых сцен виден его стиль: неуемная фантазия, калейдоскоп образов растревоживают эмоциональную сферу. Ведь Пиаф — это мощнейшая эмоция, до сих пор разрывающая душу и сердце.

А вот и она сама в виде маленькой куколки в маленьком черном платье — сначала в кабаре «Жернис» на Елисейских Полях, где она начинала под руководством Луи Лепле. А вот и сам этот человек, открывший миру Пиаф, но уже не кукольный — артист, которым управляют, как марионеткой, дергая за красные резинки. И красный цвет неслучаен — Лепле будет убит, а Пиаф, имя которой окажется в его завещании, попадет под подозрение в соучастии.

Мимы, пантомима, куклы, множество предметов — всё это отлично сошлось в «Тишине», которую нарушают живые звуки домры, песни Пиаф. Те же красные резинки образуют небольшой боксерский ринг, где сошлись спина к спине маленькая певица и ее огромная любовь — верзила-боксер Марсель Сердан. У каждого в руках листок бумаги — письмо: она целует каждую строчку, а он боксирует их — такая у них любовь, закончившаяся трагично: Марсель мчался на свидание с любимой на самолете (она настояла, чтобы он поменял поезд на самолет) и попал в катастрофу. Его опознали только по рукам — на каждой было по часам — подарки Пиаф

Завершила работу международная летняя школа Союза театральных деятелей. Результат месячной работы показали в минувший выходной в Театре кукол им. Образцова. Спектакль о самой легендарной француженке, Эдит Пиаф, представили «дети разных народов», что мечтой о театре живут: русские, украинцы, казахи, монголы, тунисцы… Результат превзошел все ожидания.

Об Эдит Пиаф сняты фильмы, еще больше сделано спектаклей. А всякая поющая актриса считает своим долгом пропеть моноспектакль о жизни и судьбе парижского Воробышка. Но кукольный вариант — такое у нас, пожалуй, впервые. К микрофону, больше похожему на поломоечную щетку, выходит актриса в костюме и гриме Пиаф, вот она в луче света раскидывает руки, открывает рот, чтобы начать, но микрофон валится вперед, она вслед за ним. Тут же из чехла контрабаса, распахнувшегося как дверца, вываливаются люди с птичьими носами и в беретках, в руках — гроб. Пиаф начинается с похорон. «Солнце сегодня вовсю светит над Парижем, это ошибка — должны ползти огромные серые тучи, небо должно висеть низко и тяжело», — писал 11 октября 1963 года Марсель Блистен, близкий друг Пиаф, в день ее похорон. А носатые возятся с гробом, неловко роняют, поднимают, несут — смешная суета, и ни единого слова, ни единого звука. Название спектакля — «Тишина».

Это поначалу удивляет. Как это: Пиаф — и без своих знаменитых шлягеров? Они появятся позже. А пока же плотно, один за другим, идут образы, навеянные ее непростой, взбалмошной, яркой жизнью. И такое нелинейное решение намного интереснее, чем иллюстрация биографии. Из образов все равно всплывут факты: рождение девочки по имени Эдит Джованна Гассьон, маленькой, похожей на воробышка, несчастливой от рождения. Бабка по линии матери приучила малышку к вину в молоке — лишь бы та не орала. По пьянке же просмотрели слепоту ребенка, и только вмешательство отца и чудо спасло ее от тяжелого недуга. Тот, кто хоть немного знает биографию знаменитой француженки, на раз считывает образ Богоматери, которая витражом возникнет на черном заднике. Дело в том, что другая бабка маленькой Эдит отвезла ее в монастырь святой Терезы в Лизье, и там произошло чудо — ребенок прозрел.

Мемуары певицы («На балу удачи»), множество других материалов легло в основу коллективного труда «Тишина», который осуществлялся под руководством великолепного кукольника Бориса Константинова (сегодня он главреж Театра Образцова). И буквально с первых сцен виден его стиль: неуемная фантазия, калейдоскоп образов растревоживают эмоциональную сферу. Ведь Пиаф — это мощнейшая эмоция, до сих пор разрывающая душу и сердце.

А вот и она сама в виде маленькой куколки в маленьком черном платье — сначала в кабаре «Жернис» на Елисейских Полях, где она начинала под руководством Луи Лепле. А вот и сам этот человек, открывший миру Пиаф, но уже не кукольный — артист, которым управляют, как марионеткой, дергая за красные резинки. И красный цвет неслучаен — Лепле будет убит, а Пиаф, имя которой окажется в его завещании, попадет под подозрение в соучастии.

Мимы, пантомима, куклы, множество предметов — всё это отлично сошлось в «Тишине», которую нарушают живые звуки домры, песни Пиаф. Те же красные резинки образуют небольшой боксерский ринг, где сошлись спина к спине маленькая певица и ее огромная любовь — верзила-боксер Марсель Сердан. У каждого в руках листок бумаги — письмо: она целует каждую строчку, а он боксирует их — такая у них любовь, закончившаяся трагично: Марсель мчался на свидание с любимой на самолете (она настояла, чтобы он поменял поезд на самолет) и попал в катастрофу. Его опознали только по рукам — на каждой было по часам — подарки Пиаф.