Вторая молодость биеннале
Архитектурная биеннале в Венеции, несмотря на относительную юность, самая престижная в мире выставка архитектуры. Выделившись из Венецианской биеннале современного искусства лишь в 1980 году, выставка возникла как экспериментальное пространство для архитектурного сообщества и со временем завоевала огромную популярность. Этому способствовал и принцип сменяемости кураторов, чьи взгляды зачастую диаметрально противоположны: радикалы сменяются миротворцами, визионеры — реалистами, а теоретики — практиками.
1968
История биеннале отражает смену архитектурных дискурсов последних 35 лет. Возникновению выставки как отдельного события предшествовали протесты студентов и присоединившихся к ним художников 1968 года. Повернуть институцию лицом к народу был призван архитектор Витторио Греготти, назначенный в 1974 году ее руководителем. Греготти настоял на включении в биеннале небольшой архитектурной экспозиции. Эта и другие его выставки заложили основу для дальнейшей эмансипации архитектурного сегмента.
Первая Международная архитектурная биеннале в Венеции состоялась в 1980 году под руководством архитектора и историкаПаоло Портогези. Выставка проходила под девизомПрисутствие прошлого. Портогези соорудил декорацию в виде «постмодернистской улицы», составленной из фасадов авторства 20 приглашенных архитекторов. Витторио Греготти назвал экспозицию «оргией фальшивых колонн», а Рем Колхаспосмеялся над этой потемкинской деревней, представив фасад из белой занавески, резко контрастировавший с богато декорированными соседями.
В 1985–1986 годах биеннале руководил Альдо Росси, влиятельный итальянский архитектор и теоретик. За два года он умудрился провести две довольно камерные выставки, причем один раз в формате конкурса. Следующая прошла в 1991 году. Историк Франческо Даль Ко взял за образец арт-биеннале и впервые включил в работу национальные павильоны, которые до этого простаивали в садах Джардини. Ханс Холляйн — первый неитальянец среди кураторов — в 1996 году предложил порассуждать о «способности архитектора улавливать подземные вибрации настоящего и транслировать их в будущее», для чего пригласил 70 архитекторов выставить свои главные проекты.
2000
Проект куратора выставки 2000 года итальянского архитектораМассимилиано Фуксаса стал переломным для биеннале. Его фраза «меньше эстетики, больше этики» и сейчас звучит актуально, поскольку положила начало идущей уже 15 лет дискуссии о социальных аспектах работы архитектора. Революционный подход Фуксаса (который, кстати, принимал участие в тех самых протестах 1968 года) заключался в отказе от рассмотрения архитектуры как отдельных зданий и фокусировался на проблемах городов в контексте ускоренной урбанизации. Фуксас поставил задачу «использовать биеннале в качестве лаборатории, анализирующей новое планетарное измерение городских трансформаций». Это выражалось и в смене подхода к экспозиции: переосмыслив «улицу» Портогези, куратор установил 300-метровый экран, транслировавший жизнь «мегалополисов» — Боготы, Буэнос-Айреса, Парижа и других. Вдобавок он сумел захватить гораздо больше выставочного пространства, чем кто-либо до него.
2004
К 2002 году выставка наконец стала проходить каждые два года. Критик Деян Суджич вернулся от концептуального к материальному, сфокусировавшись исключительно на реальных стройках и предсказав перенос архитектурной деятельности в Китай. Тем временем набирало обороты компьютерное моделирование, и биеннале Метаморфозы 2004 года историкаКурта Форстера отразила этот тренд. Выставку заполонили макеты всевозможных «блобов», криволинейных оболочек и гибридных ландшафтов, предвестников современной параметрической архитектуры.
В 2006-м тема биеннале опять меняет масштаб: профессор Лондонской школы экономики Ричард Бердетт призывает к критическому осмыслению всего и вся, снова подняв вопрос о роли архитектора в создании городского ландшафта. Экспозиция, посвященная крупным городам и их проблемам, продолжает линию Фуксаса, но теперь ориентирована не на атмосферность, а на карты, трехмерные графики и данные статистики.
2008
В противовес такому строгому реализму архитектурный критикАарон Бетски в 2008 году пытается заглянуть за пределы построек (Out There: Architecture Beyond Building). Он заявил, что здания превратились в могилу архитектуры, и включил в экспозицию элементы кино, современного искусства, дизайна и перформанса. Получилось настолько зрелищно, что выставка даже подверглась критике за чрезмерное сходство с биеннале современного искусства. Впрочем, далее последовали не менее визуально ориентированные Люди встречаются в архитектуреКадзуё Сэдзимы (2010) и Common Ground Дэвида Чипперфилда (2012), по-разному балансировавшие между эстетикой и этикой архитектуры.
Следующим важным этапом истории биеннале стало согласие Рема Колхаса выступить в роли куратора выставки. Он решил обратиться к основам (Fundamentals) и заодно избавиться от звезд архитектуры, долгие годы не покидавших площадок биеннале. Поэтому в 2014-м «стархитекторов» заменили базовые элементы архитектуры: пол, стены, крыша, двери, туалеты, исследованные вдоль и поперек студентами Гарварда. «Сейчас, в эпоху цифровых технологий, главный риск в том, что архитектура не способна осмыслить свой собственный арсенал», — предупреждает Колхас. Впрочем, не ясно, каким образом всепоглощающий поток информации мог способствовать осмыслению, — все находки так и остались на уровне интеллектуальной эквилибристики. Национальные павильоны, прилежно изучившие собственное наследие модернизма, тоже остались при своих. Зато выставка продлилась шесть месяцев вместо трех.
За почти четыре десятилетия биеннале прошла путь от полунеформальной площадки до крупнейшего агрегатора архитектурного истеблишмента. Выбор Алехандро Аравеныглавой предстоящей 15-й Архитектурной биеннале знаменует очередной поворот к вопросам этики. Аравена, пожалуй, наиболее социально ориентированный куратор в истории биеннале и один из ярчайших представителей нового поколения. Удастся ли ему вдохнуть новую жизнь в выставку и расширить ее репертуар?
